Страждущий веры (СИ) - Страница 40

— Праздника? — от удивления я подалась вперёд.

— В честь успешного окончания испытания и вступления в орден твоего брата, — подсказал Петрас, лукаво ухмыляясь.

— Вы ведь не на охоту собрались? Ты же обещал показать мне демона! — переполошилась я. Хотела уже встать и начать одеваться, чтобы пойти с ними.

— Нет, охота завтра — не беспокойся. Сегодня мы только место подготовим, — Петрас легонько подтолкнул меня обратно на кровать. — Отдыхай. Если я что обещал — значит, сделаю.

Он обнял меня и поцеловал в губы. Быстро и коротко. Я даже отреагировать не успела, как он ушёл в коридор, не оборачиваясь. Я таращилась ему вслед. Когда шорохи стихли и громко скрипнула дверь на улицу, я встряхнула головой, приходя в себя. Кажется, все зашло совсем не туда. Что же теперь будет? Я задумчиво провела пальцами по губам. Что ж, это было совсем не так ужасно, как с Йорденом. Или я себя успокоить пытаюсь? Поскорее бы закончилась охота, и мы с Вейасом смогли уехать. Здесь всё вдруг стало слишком сложно.

Чтобы отвлечься, я развернула подарок поменьше — большой ведь велено было сохранить до «праздника». Да, я послушная и вовсе не любопытная, вот ни капельки. Да тут и гадать не нужно — там платье. Похоже, Петрас решил вырядить меня в красотку. Надеется, что так я стану благосклоннее? Это вряд ли.

Во втором свёртке, который заинтересовал меня гораздо больше, оказалась книга с чистыми страницами. Надо же, дневник! Как у настоящих путешественников-первооткрывателей, куда они записывали всё новое и волнующее, что встречалось им на пути. И я тоже буду. А кто-то через много лет прочтёт мои записи и удивится, какой невероятно насыщенной и необычной жизнью я жила.

Воодушевившись, я выпросила у Юле пузырёк с чернилами, гусиное перо и песок для сушки. Просидела с дневником до обеда, записывая всё, что приходило в голову: мысли о доме, отце, детские воспоминания, сомнения и страхи. После обеда Юле загнал меня в постель, угрожая, что не отпустит завтра на охоту. Я пялилась в потолок и улыбалась собственным мыслям. Быть может, мои записи помогут какому-нибудь моему потомку, юной заплутавшей на нетореных тропах девушке, которая тоже не будет знать, что делать с непрошенными чувствами окружающих её мужчин. Вряд ли у меня будут дети, а вот Вейас вполне может оставить после себя наследников. Я завещаю этот дневник кому-нибудь из них.

О, брат мой, Ветер, какие же глупые у меня мысли, аж самой стыдно. Но Петраса стоит поблагодарить. Вот уж угодил так угодил с подарком. Сама-то я о таком никогда не догадалась бы.

Через час я уснула и проснулась только под самый вечер, когда вернулись парни и снова затопотали, как стадо обезумевших от страха перед волками лосей. Вместе мы отужинали, весело смеясь и обсуждая планы на завтра. Спать на этот раз легли пораньше, чтобы встать свежими и полными сил.

За час до рассвета мы поседлали лошадей и выехали по едва заметной стежке, ведущей в глухую чащобу. Петрас вёл с собой на привязи для приманки белую овцу в кроваво-алой попоне, щедро обкуренной благовониями. Следом бежала свора лохматых серых волкодавов с массивными челюстями на устрашающих косматых мордах. Свирепые звери. Не хотела бы попасть к таким в немилость. Петрас хвастался, что звероусты из младших чинов ордена надрессировали их за версту демонов чуять и самостоятельно идти по следу. Они должны будут поднять варгов из логова и выгнать на открытое место, чтобы те смогли почуять приманку. Посмотрим, насколько псы умны на самом деле.

Парни нашли логово варгов в тот день, когда вешали единоверцев, но сунуться не решились. Не стоило давать бой на территории врага, да ещё и неподготовленными как следует. Так что весь вчерашний день они изучали место, расставляли капканы, искали надёжные укрытия, откуда бы дичь не смогла их почуять. Сейчас нужно было только спрятаться и подождать.

Мы навязали лошадей пастись на небольшой лужайке, оставив их на попечение нескольких крупных пастушьих собак, а сами, спустив волкодавов с поводков, отправились в чащу вместе с овцой. Она то и дело вздрагивала от любых шорохов, будто догадывалась, какая участь ей уготована. Возле небольшого прудика мы обмазались тиной, чтобы хоть немного отбить запах. Воняло от нас изрядно, но я всё равно очень сомневалась, что демонов это проведёт. Впрочем, свои опасения вслух я не высказывала. А ну как парни решат, что я трушу, и отправят домой?

К рассвету мы дошли до большой поляны, где и располагалась засада. Расставленные по кругу волчьи капканы посверкивали острыми зубьями в редких солнечных лучах. В центре под каркасом из тонких жердей, укрытых еловыми лапками, дёрном и мхом, скрывалась большая яма с кольями. На двух толстых вековых дубах на противоположных краях поляны висели клетки из жердей потолще и явно попрочней.

Вейас пошёл проверять ловушки, не попал ли туда за ночь нечаянный зверь. Петрас отвёл меня в укрытие. Оно притаилось на верхних ветках огромной разлапистой сосны, между которыми было прибито сиденье из досок. Я закинула на плечо ручной самострел и захватила с десяток коротких толстых болтов. Петрас подсадил меня на первую ветку. Когда я добралась до сиденья, он потащил упирающуюся овцу к яме с кольями. Подтолкнул её на хлипкий каркас и одним движением меча перерезал горло.

Еще в Ильзаре на пару с братцем мы несколько раз пробирались на бойню и видели, как режут скот. В первый раз было жалко до слёз, но потом ощущения притупились. Когда овца захрипела и завалилась всей тушей на еловые лапки, я чувствовала лишь лёгкое недоумение. Думала, конструкция не выдержит под весом животного, но та устояла. По напитанному утренней прохладой воздуху разлился терпкий, усиленный благовониями запах крови. Послышался грозный собачий лай. Вейас споро забрался на один из дубов с клеткой. Петрас подбежал ко второму дубу и крикнул напоследок: